Английские власти полагались, что тавро Мейд in Germany подорвет репутацию продукции из Германии.
Однако проекты эти не реализовались: мысль сыграла на руку германским изготовителям.
Сигнал «Мейд in Germany», как можно понять, придумали не германцы. Он вышел в Англии после того, как 23 сентября 1887 года там вступил в силу законопроект о коммерческих марках. Отныне все зарубежные соперники английских изготовителей, думавшие вести коммерческую деятельность в Объединенном Царстве, были должны показывать на собственных продуктах страну их возникновения.
«Прежде всего, данный шаг был нацелен против германцев, которых думали в копировании английских продукции, — сообщает историк Билефельдского института Вернер Абельсхаузер (Werner Abelshauser). — Говорилось о ножиках, ножницах и лезвиях из германского города Золинген, и о станках, производившихся в Саксонии».
«Схожий план»
Абельсхаузер полагает, что организаторы принятия законопроекта преследовали, в первую очередь, 2 главных задачи: прежде всего, они планировали предохранить английских покупателей от доступных копий качественных бьющих приборов из британского Шеффилда. Во-вторых, они рвались подпортить репутацию германскому автомобилестроению, ставшего к тому моменту современным. Однако здесь англичан ждал неприятный подарок: наклейка «MadeinGermany» равномерно преобразовался в реальный знак качества.
Записав так именуемое Мадридское соглашение 1891 года, большинство коммерческих наций взяли на себя обязательства больше не допускать неправильных данных о происхождении товаров. С того времени ни один продукт не мог выйти на рынке «под флагом» посторонний страны. Любое правительство обязалось применять собственный сигнал «Мейд in…».
Данный опыт в скором времени заимствовали и на Далеком Западе. Япония попросила от КНР, чтобы все товары из Китая обозначались клеймом «Мейд in China».
«Мероприятия всегда развивались по схожему сценарию, — подчеркивает Абельсхаузер. — Изготовители активно сражались с имитациями, кражами и нарушениями патентов, однако в итоге им часто было необходимо признать, что соперники стали просто мощнее, а их продукция выгоднее либо лучше».
Победное процессия
В 1914 году, когда стартовала Вторая мировая война, сигнал «Мейд in Germany» проибрел лицу значение: реализация продукции с ним была запрещена на рынках, контролируемых англичанами и их союзниками.
По версии Вернера Абельсхаузера после Первой мировой войны стартовало истинное «победное процессия» символа. Германия, в отличии от США, сделала ставку не на глобальное изготовление, а на высочайшее качество продукции и, как воплотился историк, «постиндустриальные эластичные способы ублажения специальных условий клиентов».
«И до настоящего времени германская экономика разбирается не на глобальное изготовление, а на серьезный контакт с заказчиками. Это дает возможность формировать целые производственные комплексы, инфраструктурные планы и «интеллектуальные» автомашины, которые в точности соотвествуют желаниям клиентов», — объясняет Абельсхаузер.
Чем огромным триумфом пользовалась продукция германских изготовителей, тем энергичнее применялся сигнал «Мейд in Germany» в рекламе и в качестве рекламного прибора. Не является секретом, что это выдало. «Мейд in Germany» считается одним самых важных коммерческих доводов и для наиболее современных областей германской экономики, занимающих верхние позиции на всемирном рынке: авто- и автомобилестроения, электротехники и синтетической индустрии.
«Огромное недоразумение»
Поэтому историк показывает на «огромное недоразумение», как он его именует. По словам Абельсхаузера, изготовителям не следует думать себя в проигрыше от того, что их продукты стараются переписать соперники. А как раз по данной причине в Германии на данный момент с последней настороженностью относятся к коммерческим партнерам из КНР.
«Германская экономика, направленная на вывоз, никогда в жизни не приобретала прибыль от торговли со малоразвитыми экономиками, — подчеркивает Абельсхаузер. — И напротив, она всегда оставалась в плюсе от торговли с государствами, стоявшими на той же передачи индустриального формирования. Остается лишь хотеть, чтобы китайцы добились нашего финансового значения. Лишь тогда мы сможем на самом деле вести с ними бизнес».
Когда коммерческие компаньоны сосредоточиваются на собственных крепких гранях, в плюсе от данного остаются все, — выделяет историк экономики Вернер Абельсхаузер.
Русская работа DW